В больших городах на дорогу уходит не только много времени и моральных сил, но ещё затрат материальных дофига. Ну вот, например, мой стандартный понедельник - это два раза электричка, три раза метро и два раза автобус или троллейбус, правда последнюю часть я иногда заменяю на получасовую пешую прогулку. Итого почти 5 часов и примерно 300 рублей.
Мои душевные страдания в транспорте облегчает чтение, а с покупкой вакуумных наушников - ещё и музыка.
А вот облегчить мои материальные расходы решила сестра, выдав мне социальную карту своей мамы, моей тёти. Социальная карта москвича - это такая пластиковая штуковина, вроде наших БСК, которую выдают столичным пенсионерам. С нею можно как минимум бесплатно ездить в наземном городском транспорте и в метро. У особо отличившихся, вроде моей мамы, трудящейся на благо российского образования, есть и еще бесплатный проезд в электричке. Но тётя моя, проработавшая всю жизнь в торговле, к числу таких не относится. Самой тёте карточка сейчас совсем ни к чему - тётя уехала в Улан-Удэ, там и карточка не работает, и транспорт дешёвый, да и нужен он там редко.
В общем, будучи задавленной жабой и находясь не в самом прекрасном материальном положении, эту карточку я взяла, получила от Юли наставления "делать морду кирпичом", прикладывать карту и идти напролом, как ни в чем не бывало. Юлю, по её словам, только один раз отругали, когда она проводила по этой карте трех человек с чемоданами.
Сначала никаких казусов не случалось, и пару недель я ездила вполне себе нормально. Да и утром по будням такие толпы в метро - вообще не уследить, кто по чему проходит. Но как-то раз мне понадобилось в воскресенье съездить в Библио-Глобус.
читать дальше И вот на обратном пути, уже закупившись книжками, я попёрлась в метро. Всё как обычно, прохожу через турникет, морда - кирпичом, иду к эскалатору, и тут ко мне подходит дяденька в форме милиционера, то есть полицейского. И говорит: "Девушка, покажите-ка, социальную карту, по которой вы только что прошли". У меня душа ушла в пятки, я подумала, что всё, сейчас он отберёт у меня карту, и Юля, очень мягкая и добрая по натуре, меня убьёт или сильно покалечит за такое. Потом стали вспоминаться страшные истории от девочек, забывавших дома паспорт, что их менты злобные принуждали ко всяким нехорошим и неприличным действиям.
А ещё я часто в фильмах видела такую сцену: полицейский подходит к какому-нибудь чуваку, который, может быть, даже ничего плохого и не сделал. А тoт, идиот, отчего-то срывается с места - и давай убегать от этого полицейского. Мне всегда это казалось глупым - зачем убегать? Вёл бы себя как мужик, в конце концов!
Но тут у меня отчего-то появилось то же чувство, убежать хотелось на физическом уровне: вот он, злобный мент в метре от тебя, еще в метре - спасительный эскалатор, и ноги сами порываются побежать в его сторону. Хотя моск мне, конечно, говорил, что никакой он не спасительный, этот эскалатор - всё равно ж поймают, и потом будет куда хуже. Я уже представила себя - светило современного выхухлизма, в тюремной камере среди маргиналов.
От всех этих мыслей мне стало так страшно, что у меня поджилки затряслись. Ноги стали ватными - я бы не добежала ни до какого эскалатора и вообще уже боялась в обморок шмякнуться. У меня хватило только сил выдавить из себя: "Не отбирайте у меня карточку, пожалуйста!". Злой полицейский на это ответил: "Да вы её хоть покажите сначала". Моск у меня не работал совсем, и мне казалось, что в кармане, внутри аспирантня, карточка таки в безопасности, но стоит её извлечь на свет божий, как полицейскому ничего не будет стоить её зохавать с потрохами. Так что, вместо того, чтобы подчиниться властям, я выдала: "Не отбирайте - это тётина карточка, и она меня убьёт, если отберёте!". Полицейский, уже начавший нервничать от такой наглости, сказал: "Ну покажите хоть из своих рук уже её!". Я дрожащими пальцами извлекла из аспирантня карточку и показала дяде-полицейскому. Тот глянул и попросил показать паспорт. Паспорт у меня, к счастью, был. Взглянув на паспорт, полицейский сказал: "Ну уже хорошо, что хоть фамилия совпала".
Вот уж совпаденьице! "Ну что же, - сказал милиционер, - раз вы не хотите, чтобы я у вас отбирал карточку, значит, вы мне должны показать проездной документ по которому прошли". Тут мой моск умер окончательно, ибо проездной документ, по которому я прошла, я ему только что показала. И мне совсем не было ясно, к чему он клонит. Я говорю: "эээ, давайте я куплю билет и пройду снова", а он: "да вы, гражданочка, не поняли, вы же УЖЕ прошли, так просто теперь не отделаетесь! Раньше думать надо было!". Я стою в шоке, а он глазами вращает: "Ну.. Билета нет у вас, карточку вы не отдаете. Надо как-нибудь вас наказать!". Думаю, ну всё, пришёл конец моей бурной молодости, сейчас меня накажут со всей свирепостью отечественной милиции. В надежде все-таки спастись, я выдала монолог на тему: "Дяденька, отпустите меня, пожалуйста, я так больше не буду". А я, когда волнуюсь, говорю с нечеловеческой скоростью. Это, видимо, произвело впечатление на милиционера. Он так ошалело на меня глянул и сказал: "Ого, как вы умеете, я тут вам два слова сказал, а вы мне - триста, да еще и за полминуты!". Полицейский, видимо, тоже решил выговориться, чтобы в долгу не оставаться. "Что же вы, - говорит, - совсем обнаглели. Я сам-то ведь тоже человек - завтра форму сниму и буду, может быть, тоже по социальной карте в метро заходить. Но вы хоть имейте совесть: видите, я тут стою в форме серой - купите вы этот билетик один раз. А ежели денег совсем нет - выйдите да зайдите через другой вестибюль, там наверняка нет никого! Я же тут целый день стою, кто мне поверит, что никто тут ничего не нарушил ни разу, а? Ну вот я должен же людей как-то наказывать, отчитываться ведь надо!".
Отпустил в итоге меня добрый дяденька полицейский, сказал, что найдет кого-нибудь другого, настоящего нехорошего человека, и накажет. А меня, хорошую, можно уж и домой отпустить.
Но с тех пор мне каждый раз страшно по этой карте ходить.